В 1935 г. противостояние между ГЮ и католической молодежью сохранялось; на пасху 1935 г. 2 тыс. юных католиков предприняли демонстративное паломничество в Рим. По настоянию руководства ГЮ в 1935 г. газету молодых католиков несколько раз запрещали. Под угрозой потери работы государственных служащих заставляли способствовать выходу своих детей из католических молодежных организаций; в профессиональное обучение брали только детей, состоящих в ГЮ ^{552} . Интересно, что несмотря на все репрессии, католические молодежные организации не потеряли привлекательности, и до 1935 г. ГЮ не удалось нейтрализовать и вытеснить католическое молодежное движение, поэтому государство перешло к тактике ликвидации последних островков легальности для молодежных католических организаций. Нацистские пропагандисты стали все чаще упоминать о том, что коммунисты и католики работают рука об руку, а заверения представителя епископата кардинала Бертрама 13 августа 1935 г., что католическая молодежь всегда была нацелена против марксизма, большевизма и коммунизма, вообще не было принято во внимание. В качестве предлога для большой акции против центра молодежного движения гестапо использовало контакты между руководителями молодежного католического движения и представителями КПГ в подполье. По такому стандартному обвинению, например, 57 функционеров католического молодежного движения были арестованы, а центр в Дюссельдорфе временно закрыт. Хотя арестованные были за недостатком улик вскоре освобождены, но государство смогло продемонстрировать свою силу, продолжая оказывать моральное давление. Вслед за серией ограничений на молодежную католическую печать в 1938 г. последовало запрещение всех печатных изданий католических молодежных организаций.

Закон о ГЮ, принятый в конце 1936 г., также предполагал тотальное господство нацистской молодежной организации. Папская энциклика «Со жгучей озабоченностью» (1937 г.), однозначно осуждавшая нацизм, была особенно благоприятно встречена в молодежной католической среде; именно молодежь сыграла ведущую роль в распространении этого запрещенного нацистами документа. После выхода энциклики нацисты сначала запретили католические молодежные организации в отдельных землях, а затем — в 1938 г. — и по всей Германии; центральный орган католического молодежного движения в Дюссельдорфе был закрыт ^{553} . Этот запрет, однако, не означал конец молодежной работы католической церкви — она продолжалась либо полулегально, либо в подполье, о чем в гестапо поступали все новые сведения. Ни ГЮ, ни нацистскому государству не удалось окончательно справиться с молодежной активностью в католической среде, хотя, казалось, все официальные и публичные возможности нацисты им перекрыли.

Что касается бюндише, то формальный запрет на их деятельность последовал сразу в 1933 г., а к фронтальному искоренению нелегальной деятельности бюндише гестапо приступило в 1936 г. Со своей стороны, руководство ГЮ выпустило ряд внутренних директив по преодолению нелегальной работы бюндише. Патрульная служба ГЮ (Streifendienst) регулярно докладывала о раскрытии собраний и сходок бюндише. Разведка ГЮ доносила, что многие лидеры бюндише, даже перейдя в ГЮ, не прекратили работы. Некоторые лидеры бюндише пытались руководить работой из-за границы, как это делал, например, один из наиболее влиятельных лидеров бюндише Эберхард Кебель по кличке Туск ^{554} . Интересно, что бюндише пытались привлекать в свои ряды детей из младшей группы ГЮ «Юнгфольк».

За несколько недель до начала войны Гиммлер выпустил новое распоряжение о строжайшем запрете всякой активности бюндише; в нем перечислялись организации бюндише, подлежащие запрету: «Deutsche Freischar», «Freischar junger Nation», «Gro?deutscher Bund», «Deutsche Jugendtrucht», «Osterreichische Jungenkorps», «Graues Korps», «Nerother Bund», «Reichsschaft deutscher Pfadfinder», «Deutscher Pfadfinderbund», «Christliche Ifadfinderschaft», «Deutsche Pfadfmderschaft St. Georg», «Quickbom Jungerschaft», «Deutschmeister Jungerschaft», «Stromkreis», «Grauer Orden», «Freischar Schill und Eidgenossen», «Bundischer Selbstschutz», «Navajo» ^{555}  и другие. Даже сами названия, вернее, гордые имена этих организаций бюндише, часто непереводимые на русский язык, да и на немецком звучащие загадочно и возвышенно, свидетельствуют о романтических настроениях этой части немецкой молодежи. Интересно, что некоторые из этих организаций возникли и оформились уже в подполье. Полностью искоренить бюндише нацистам так и не удалось.

Предлогом для преследований, репрессий и запретов бюндише часто были обвинения в гомосексуализме, при этом власти не стремились отделить правду от лжи и вымысла, огульно обвиняя все движение в целом. В диссертации 1942 г. Макс Ницше прямо называл молодежь бюндише гомосексуальной и большевизированной ^{556} . Обвинения в гомосексуализме использовалось властями и для преследований монахов и закрытия католических монастырей. Интересно, что нацисты более лояльно относились к лесбиянству — оно просто рассматривалось как нежелательное и не особенно опасное социальное явление, так как считалось, что лесбиянки в большинстве гетеросексуальны, и не наносят существенного урона рождаемости ^{557} . В любом случае, отождествление молодежного движения с гомосексуализмом была очень опасна для молодых людей. Показательно, что Гиммлер, узнав о гомосексуальных наклонностях одного из своих племянников, приказал его расстрелять, и понадобилось вмешательство фюрера, чтобы наказание было ограничено сроком в концлагере.

СД передавала, что в начале 1940 г. среди лейпцигской молодежи были популярны клубы, в которых танцевали и слушали джаз, причем особенно популярен был свинг, имевший негритянское происхождение. Последнее обстоятельство особенно раздражало нацистских ревнителей национальной культуры и музыки; кроме того, юно воспринималось как нонконформизм. Чтобы воспрепятствовать распространению в молодежной среде западной культуры и музыки, нацисты стали ограничивать возможности общения молодых людей: 9 марта 1940 г. вышло полицейское распоряжение, запрещающее молодым людям до 18 лет с наступлением темноты появляться на улицах, им было запрещено ходить на вечерние сеансы в кино и появляться после 19.00 часов в кабаре, клубах и ресторанах. Детям до 16 лет не продавали спиртные напитки и табак, а за курение в публичных местах их наказывали ^{558} .

Деятельность оппозиционных групп (независимо от направления) в молодежном движении ограничивалась совместным времяпровождением (помимо ГЮ), включавшим туристические поездки, обсуждение актуальных проблем, сочинение и распространение печатных материалов, имеющих оппозиционный характер. Функционеры ГЮ расценивали как «моральное разложение нации» всякие попытки открытого публичного обсуждения острых проблем; за это наказывали сначала родителей, а по достижению совершеннолетия — и самих активистов. С началом войны молодежные «банды» (по определению властей и ГЮ) пытались устраивать настоящие акты саботажа, устанавливали контакты с военнопленными и иностранными рабочими, распространяли «пораженческую» информацию о положении на фронтах и т. п. Эти попытки, однако, ни в один из моментов истории Третьего Рейха не носили организованного характера ^{559} . В целом, однако, во время войны обозначилась устойчивая негативная по отношению к режиму линия поведения некоторых молодых людей; так, летом 1943 г. — после Сталинграда, после выхода Италии из войны, накануне третьей русской зимы вермахта — СД составили сводку «Отношение молодежи к партии». Сводка была представлена руководителю отдела Олендорфу и, поскольку она носила чрезвычайно негативный характер, тот приказал ее переделать. Олендорфу и без того часто доставалось от начальства за непредвзятые и точные социологические анализы общественного мнения (что, собственно, и рассматривалось им как главная задача отдела). Однако и смягченный по его приказу вариант отчета чрезвычайно не понравился Борману. В сводке речь шла о празднике приема в партию юношей 1924 и 1925 гг. рождения, которые крайне индифферентно отнеслись к этому событию; имели место даже негативные высказывания о необходимости вступления в партийные подразделения. Авторы сводки пеняли на негативное влияние на юношей родителей, церкви ^{560} , но причиной этого было военное положение Рейха, которое все очевидней указывало на приближающийся крах. Кроме того, для немецких подростков военной поры борьба Гитлера за власть, разрушение им Версальского диктата и преодоление следствия незаслуженного поражения в войне — Веймарской республики — было далекой «историей», которую они сами не пережили и не понимали ее пафоса. Сама НСДАП для молодежи уже не считалась революционной силой молодежного происхождения, но являлась частью истеблишмента со всеми вытекающими отсюда последствиями. Партийные символы веры многие молодые люди считали искусственными, устаревшими, натянутыми; они воспринимали их лишь nolens volens.